Лыбедский бульвар. Проект RZN.info «Улицы Рязани» к 920-летию города

Лыбедский бульвар

Улица Салтыкова-Щедрина
Улица Фурманова

Лыбедский бульвар: с рекою в недрах

Диво дивное, чудо-лыбедь,
Мне ль твою красоту не видеть,
Про любовь твою мне ль не спеть,
Крылья стелющая лебедь?
Валерий Белов

Гидронимы – названия рек, озер, морей – считаются самыми стойкими. Они живут веками и тысячелетиями. К примеру, названия Дона и Днепра скифско-сарматского происхождения. Волги – балтского. Оки – то ли финского, то ли «древнеевропейского». По мнению немецкого языковеда, лексикографа, слависта и балканиста Макса Фасмера , оно родственно готскому аƕа, «река».

Многие речки Рязанской области носят дославянские имена, но Лыбедь – не из их числа. Вместе с Трубежем и Дунайчиком они образуют локальную семью гидронимов, перенесенных в наши края из южнорусских краев.

Вид на реку Лыбедь в Рязани до благоустройства, не позднее 1951 г.

Может быть, помните этот отрывок из «Повести временных лет» (в переводе Д.С.Лихачева):

«И были три брата: один по имени Кий, другой – Щек и третий – Хорив, а сестра их – Лыбедь. Сидел Кий на горе, где ныне подъем Боричев, а Щек сидел на горе, которая ныне зовется Щековица, а Хорив на третьей горе, которая прозвалась по имени его Хоривицей. И построили город в честь старшего своего брата, и назвали его Киев. Был вокруг города лес и бор велик, и ловили там зверей, а были те мужи мудры и смыслены, и назывались они полянами, от них поляне и доныне в Киеве».

В тех местах, в которых был заложен Переяславль-Рязанский (нынешняя Рязань), о киевских полянах и слыхом не слыхивали. А если б даже и услышали, то ничего бы не поняли. Ибо финские языки, на которых говорили жители бассейна Оки, совсем не родственны индоевропейским.

Славянские «конкистадоры» частично выдавили финнов за Оку, частично растворили их в себе, ибо были поэнергичнее и покультурнее аборигенов, находившихся еще на стадии неолита. Однако нет-нет, да и вылетала из прибрежных кустов меткая мордовская стрела, напоминая новым хозяевам этой земли о тех, кто пришел на нее с Урала тремя тысячелетиями раньше.

Как бы то ни было, именно Лыбедь стала одной из двух главных рязанских рек, оградив собою город от вражеских набегов. Переяславль вырос у ее слияния с Трубежем как типичная славянская мысовая крепость: со всех сторон, кроме одной, твердыня прикрыта естественными водными рубежами.

Век от века Рязань пухла вширь, развиваясь в западном, южном и юго-восточном направлениях. И городская «прописка» отразилась на Лыбеди не лучшим образом.

Пойма Лыбеди до реконструкции. Вид с ул. Ленина вниз по течению (в сторону цирка).

Присланная из С.-Петербурга комиссия, проводившая в 1830 г. ревизию Рязанской губернии, отметила неудовлетворительное состояние реки. Проект необходимых гидротехнических работ был разработан в 1838 году. Предполагалось облагородить пойму и устроить в русле искусственные бассейны, чтобы использовать Лыбедь как воднотранспортную артерию.

Долго ли, коротко ли эта сказка сказывалась, но дело делалось как-то туговато. Бассейн выкопали только один – причем много лет спустя. А при царях-батюшках реку попросту перегородили запрудами. Их на Лыбеди было до шести штук, и чуть ли не на каждой стояла мельница. Перед плотинами образовались пруды.

Екатерининский пруд. 1916 г. Замыкает перспективу храм великомученицы Екатерины. Вокруг него при советской власти будет устроен Центральный колхозный рынок.

Из всех этих искусственных водоемов выжил только Рюмин пруд, от остальных сохранились лишь следы. Да и сама Лыбедь на значительном протяжении своего русла исчезла из поля зрения, оказавшись спрятанной под землю.

На значительном, но не на всем. Благодаря одному из участков открытой воды я с нею и познакомился.

Дореволюционная открытка. Фото снято с плотины Рюмина пруда. Видна р. Лыбедь, железнодорожная насыпь и загородное шоссе, которое впоследствии станет ул. Спортивной.

Дело было в пионерском детстве. Мы сбежали из родного «урожайского» двора на железную дорогу, чтобы поискать стеклянные шарики. Каждый родившийся в 60-70-е наверняка видел эти «артефакты».

Они были либо бесцветно-прозрачными, либо зеленоватыми. Применялись для стрельбы из рогаток. За ними мы и охотились.

«Охота» напоминала сбор грибов: следовало идти вдоль железнодорожной насыпи и внимательно смотреть под ноги. Просыпавшиеся из товарных вагонов шарики прятались в траве и щебенке.

Стеклянные шарики. Сырье для производства стекловолокна.

Так мы и дошли сначала до Горбатого моста, а потом и до того места, где из-под насыпи водопадом выливалась вода. В воздухе висел туман, сверкали брызги. Пройти мимо как-то не получилось.

Вода струилась из широкой трубы. Мы заглянули в нее, надеясь увидеть «свет в конце туннеля», но бестолку. Темнота казалась абсолютно непроглядной.

Задумавшись, я поскользнулся и рухнул прямо под струи. Летя вниз, впервые в жизни выругался матом. Упал с большим и очень обидным «плюхом». Друзья быстро скинули одежду и попрыгали в воду вслед за мной, слегка приглушив мое ощущение позора.

Наше «географическое открытие» пахло Тайной и очень походило на завязку какого-нибудь детского приключенческого фильма. Разумеется, мы ничего не рассказали родителям, но в разговорах со сверстниками этой темы хватило на все лето. Соседские пацаны нам безбожно завидовали и придумывали наивные небылицы про то, как спускались в ту загадочную подземные трубу, находили в ней ржавые ножи, гранаты и пистолеты, которые, конечно же, брали с собой, но случайно роняли при возвращении «в самую глубину» реки.

О том, что река эта – Лыбедь, я догадался лишь классе в седьмом, прочитав несколько книг по географии Рязани и Рязанской области. А догадавшись, понял, что нам тогда крупно повезло: приняв водные процедуры, мы не подхватили какую-нибудь противную заразу. Ведь Рюмин пруд был не чище, чем сейчас, а Лыбедь – гораздо грязнее нынешней.

Вылившись в русло из Рюмина пруда, ее вода почти не пахла. Однако, приняв в себя обильные канализационные стоки, река в своем среднем и нижнем течении воняла так, что хоть под землю ее убирай.

В 60-х так и решили: взять и убрать! Закопать проблему вместе с нечистотами и запахом.

Студенты Рязанского сельскохозяйственного института за планировкой берега Лыбеди в районе большого моста, апрель 1951 г.
Студенты Рязанского сельскохозяйственного института за планировкой берега Лыбеди в районе большого моста, апрель 1951 г.

Что-что, а земляные работы при советской власти производить умели. Выполняли их сноровисто и бодро. Трудились все: рабочие, служащие, студенты и учащиеся.

Река Лыбедь спрятана под землю

Уточняю для пущей ясности: тогда не строили Лыбедский бульвар, тогда забирали в трубу реку Лыбедь. Это выглядело экономически выгоднее и безопаснее, чем оставлять ее в открытом русле. А так – с глаз долой, из сердца вон!

На месте Екатерининского пруда построили стадион «Спартак». От ресторана «Рязань» убрали чудесные мостики, на которых любила фотографироваться рязанская молодежь: в них больше не было нужды.

Мостики через Лыбедь, появившиеся после первого этапа реконструкции, но исчезнувшие в результате перевода реки в подземное русло. Виден фонтан с лосями.
Сквер у реки Лыбедь на ул.Ленина и Подбельского, 1950 г.

Участок бывшей поймы от ул. Ленина до ул. Горького культивировали лишь частично – у почтамта и кафе «Снежинка». Дальняя часть его обширной территории долго прозябала под раскидистыми лопухами.

Бывшая пойма Лыбеди. Будущий Лыбедский бульвар

В ранние 80-е мы ходили в эти «пампасы» пить пиво. Там собиралось несколько компаний. Некоторые обустроили себе места «культурного отдыха»: понатащили из закрытых, но еще не до конца разрушенных Михайловских бань кое-какую мебель, выложили из кирпича подобия мангалов.

Бывшие бани Михайлова на нынешней ул. Мюнстерской. Не сохранились.

Летними вечерами из поймы тянуло дымком. Слышались звуки музыки. В воздухе витал сладкий дух праздника.

Разумеется, доблестные сотрудники правоохранительных органов получили команду пресечь эти «неконтролируемые проявления». Отдыхающих начали винтить за распитие в общественном месте. Отдых стал напоминать детскую игру в ковбоев и индейцев. С одной лишь разницей: если поймают – составят протокол.

Знакомая компания облюбовала себе маленькую неприметную полянку. Со всех сторон она была окружена густыми зарослями, «внутрь» вела узкая тропинка. Ребята дружили с юмором. Принесли из развалин старую дверь и поставили ее поперек тропы.

Дверь открывалась и закрывалась. Даже запиралась на щеколду. Но тем же вечером в нее вежливо постучали. Раздался голос: «Откройте! Милиция!»

«Инициатива снизу» была решительно подавлена, народ разогнали, кусты повырубили, но территория простояла в полудиком и невостребованном виде аж до конца 80-х. Однако 1991 и 1993 годах в Рязани состоялись симпозиумы «Скульптура в камне». Известные мастера из разных регионов России по месяцу работали под открытым небом и преподнесли свои творения в подарок городу. Их установили на Лыбедском бульваре и у Театра кукол, приведя в порядок территорию.

Лыбедский бульвар после симпозиума «Скульптура в камне», 1993 г.

Тогда-то бульвар и стал примерно таким, каким мы его видим сейчас. Аккуратно постриженным, но слегка пустоватым. И смиренно ожидающим результатов своей очередной реконструкции.

часть 6
Ул. Фурманова
Ольга Пименова